Лидер движения борцов за гражданские права Мартин Лютер Кинг-мл. когда-то сказал: «Качество, а не продолжительность жизни - вот что важно». Действительно, в течение последних нескольких десятилетий идут горячие споры по поводу того, когда врач должен позволить умереть неизлечимому больному или пациенту в коме. Профессор права Уильям А. Вудрафф пишет: «Поскольку развитие технологий в медицине шло к тому, чтобы поддерживать жизнь пациента как можно дольше, общество начало подвергать сомнению ценность этих достижений. Если пациент долго находится в коме, неспособен взаимодействовать с окружающей средой... и даже никого не узнает, какая цель преследуется в поддержании его жизнедеятельности?».
Этот вопрос привел к принятию современных законов об отказе от реанимации» Ido not resuscitate - DNR) в США и других странах. Эти юридические документы позволяют пациенту (или другим уполномоченным лицам) определять, что реанимацию выполнять не следует, когда у больного случается остановка сердца или дыхания. Один важный шаг к DNR в США произошел в 1975 г. на судебном процессе, когда Верховный Суд Нью-Джерси поддержал право отца Карен Куинлан, пребывающей в коме, отключить ее от искусственной вентиляции легких. В 1991 г. в США был принят закон о самоопределении пациента, согласно которому больницы должны были соблюдать решение дееспособного пациента об отказе от определенных видов лечения и вмешательства. Таким образом, если пациент отказывается от реанимации, интенсивная поддержка его жизни не будет проводиться, и сердечно-легочная реанимация выполняться не будет.
Конечно, законы об отказе от реанимации вносят определенные сложности в систему здравоохранения. Например, если пациент будет реанимирован в больнице против его воли, на больницу может быть подан судебный иск из- за «неправомерной жизни». В деле Пейна против больницы общего профиля г. Марион (1990) суд вынес обвинительное заключение врачу, который проигнорировал закон об отказе от реанимации по требованию родственников пациента. Несмотря на реанимационные мероприятия, пациент умер. Суд признал, что он был в сознании за несколько минут до смерти, и, таким образом, его должны были спросить.
